По образу мыслей детская больница не похожа ни на одно медицинское учреждение. Успехи, трудности и даже принципы работы у нее свои. О них порталу «Сибмеда» рассказал Николай Алексеевич Мананкин, главный врач Детской городской клинической больницы №1.
– Николай Алексеевич, дети какого возраста обычно становятся вашими пациентами? В каких случаях вы госпитализируете больного, помимо неотложных вариантов?
– Нашими пациентами становятся как только что родившиеся дети, дети до трёх лет, от 3 до 7, так и подростки до 15 лет. Согласно стандартам работы, мы обязаны предложить госпитализацию каждому пациенту, поступившему по скорой помощи или самостоятельно обратившемуся к нам после 19 часов каждого дня. Родители вправе отказаться от госпитализации или согласиться на неё. Однако каждый, кто поступил к нам после 19.00, может стать нашим пациентом.
В целом, мы в стационаре работаем, как правило, с тяжёлыми заболеваниями, тогда, когда в амбулаторных условиях пациенту не могут помочь. Впрочем, госпитализация необходима ребёнку и тогда, когда необходимо пройти обследование, которое, в амбулаторных условиях осуществить почти невозможно. Например, когда требуется пройти какую-либо процедуру под наркозом, когда в течение суток необходимо отследить артериальное давление, сердечные ритмы, изменение уровня глюкозы в крови и не только.
Поликлиника направляет к нам пациентов и для уточнения диагноза, выявленного, к примеру, на профилактическом осмотре.
Мы работаем в соответствии со стандартами. Каждый год Министерство здравоохранения НСО разрабатывает для больниц график госпитализаций в соответствии со специализацией детских больниц.
– Стандарты работы – стандартами. А профессиональное кредо у больницы и её специалистов есть?
– Безусловно. Например, у нас не принято перенаправлять пациентов в другое медучреждение. Мы стараемся тщательно разобраться в каждом клиническом случае. Поэтому в нашей больнице действует строгое внутреннее правило приёма детей в приёмном покое. Если дежурный врач в приёмном покое не может сам полностью разобраться в конкретном клиническом случае, он обязан позвать более опытного коллегу, коллег, узких специалистов и сообща с ними принять решение о постановке диагноза и госпитализации. Ведь клинические случаи, с которыми мы сталкиваемся, зачастую очень индивидуальны. А мы не можем отказать в помощи, если действительно можем и хотим помочь.
К тому же, не забывайте, кто является нашими пациентами – дети. Именно поэтому на практике всегда делаем больше, чем этого требуют от нас стандарты. Впрочем, работа детской больницы, в принципе, сама по себе отличается от работы любой клиники для взрослых.
– Больницы специализируются на определённых клинических случаях и диагнозах?
– Отчасти – да. К примеру, четвёртая детская принимает новорождённых, от года до трёх с пневмониями, третья специализируется на неврологии, пневмониях и инфекционных болезнях. Первая детская круглосуточно и ежедневно готова принять пациентов с острыми отравлениями, с особыми случаями из области нефрологии, урологии и нейрохирургии.
Также мы специализируемся на особых клинических случаях. Например, на ларинготрахеите, осложнённом ложным крупом, когда ребёнок не может дышать и вздохнуть, когда у него воспаляется подсвязочное пространство и голосовые связки. Чтобы данное заболевание было верно диагностировано, чтобы дети с этим диагнозом поступали именно к нам, мы работаем с поликлиниками и станциями скорой помощи, даём инструкции врачам, как распознать заболевание, что делать с пациентом.
Приказ Министерства по госпитализации, в свою очередь, жёстко регламентирует, когда, в какой день, в какие часы детские больницы принимают пациентов с теми или иными экстренными случаями. В соответствии с этим приказом мы формирует дежурные бригады.
– Помимо специализации, с какими клиническими случаями готова работать ваша больница? Какие отделения и специалисты есть в больнице?
– Мы работаем по различным медицинским профилям. В нашей больнице есть детские хирурги, неонатологи, нейрохирурги, эндокринологи, нефрологи, урологи, гастроэнтерологи, токсикологи, реаниматологи, анестезиологи, кардиологи, ревматологи и не только. По некоторым направлениям мы работаем едва ли не единственные в городе.
Например, детская нейрохирургия. У нас в городе действует нейрохирургический центр, но иногда ребёнка из этого центра везут к нам. Потому что у нас опыта работы больше с некоторыми диагнозами.
На базе нашей больнице нам удалось организовать эндокринологический центр, в котором работает школа диспансеризации. Мы учим мам и бабушек ухаживать за детьми с диагнозом «сахарный диабет», рассказываем им об образе жизни диабетика и учим жить с этим заболеванием.
Мы одни из немногих работаем с новорождёнными, оперируем даже однодневных малышей, выхаживаем недоношенных с массой тела не более 500 г. Ведь у нас не принято отфутболивать пациентов в другие больницы. Мы готовы принять всех.
– Вы внедряете новые методики при лечении различных заболеваний?
– Конечно, особенно если этого требует конкретный клинический случай. Так, к нам однажды в больницу поступил ребёнок, который из-за травмы головного мозга не мог сам дышать. Наши специалисты долго искали, как помочь пациенту и облегчить состояние, и нашли информацию об особой методике лечения. Самостоятельно её изучили.
Благодаря участию одного благотворительного фонда съездили в Германию в Мюнхен, прошли обучение и получили сертификат, а, приехав обратно, начали эту методику внедрять здесь на месте в нашей больнице. Мы, благодаря финансовой поддержке этого же фонда, купили специальное оборудование – дыхательный аппарат, и 5 человек в нашем штате были обучены работе с ним. Ребёнок лежал под этим аппаратом днём и ночью, и угроза остановки дыхания была снята. Два с половиной года пробыл у нас этот пациент и успешно завершил лечение. Несколько месяцев назад наших специалистов даже приглашали в Москву, чтобы они поделились опытом внедрения.
Уникальную методику используют на практике и наши эндоскописты – бужирование пищевода. Сегодня к нам поступает много детей с отравлениями прижигающими ядами, щелочью, предметами бытовой химии, ацетоном, керосином. В результате этих отравлений возникает эзофагит – воспаление слизистой оболочки пищевода. Если его не лечить определённым образом, ребёнок из-за рубцов пищевода не может глотать, в результате чего может потребоваться серьёзное хирургическое вмешательство. Чтобы этого избежать, необходимо каждые две недели на протяжении двух лет делать бужирование пищевода. Буж вводится только под наркозом, и сама процедура возможна только в стационаре. Эту методику эндоскописты и внедрили совместно с хирургами нашей больницы.
– С учётом данных условий работы чего не хватает вашей больнице?
– Нам не хватает площади. Больница растёт как медицинское учреждение во всех смыслах, а места не хватает. Хотя на самом деле больницу особо расширять некуда. Вернее, её, с одной стороны, надо расширять, а, с другой, делать это нецелесообразно. Ведь как в педиатрии: сегодня – пусто, мало пациентов, а завтра – коек не хватает, а, в среднем, по году – нормально, соответствует производительности больницы.
Но я всегда говорил, что Новосибирску не хватает крупной областной детской больницы на 500-700 коек. Во всех субъектах РФ, кроме Якутии, Адыгеи, Тывы и Новосибирской области, есть такие медицинские учреждения. В городе у нас всего три детских больницы на 300 коек, каждая работает с ограниченным набором профилей. Если больница будет больше, то и профилей, и специалистов у неё будет больше.
– Николай Алексеевич, дети какого возраста обычно становятся вашими пациентами? В каких случаях вы госпитализируете больного, помимо неотложных вариантов?
– Нашими пациентами становятся как только что родившиеся дети, дети до трёх лет, от 3 до 7, так и подростки до 15 лет. Согласно стандартам работы, мы обязаны предложить госпитализацию каждому пациенту, поступившему по скорой помощи или самостоятельно обратившемуся к нам после 19 часов каждого дня. Родители вправе отказаться от госпитализации или согласиться на неё. Однако каждый, кто поступил к нам после 19.00, может стать нашим пациентом.
В целом, мы в стационаре работаем, как правило, с тяжёлыми заболеваниями, тогда, когда в амбулаторных условиях пациенту не могут помочь. Впрочем, госпитализация необходима ребёнку и тогда, когда необходимо пройти обследование, которое, в амбулаторных условиях осуществить почти невозможно. Например, когда требуется пройти какую-либо процедуру под наркозом, когда в течение суток необходимо отследить артериальное давление, сердечные ритмы, изменение уровня глюкозы в крови и не только.
Поликлиника направляет к нам пациентов и для уточнения диагноза, выявленного, к примеру, на профилактическом осмотре.
Мы работаем в соответствии со стандартами. Каждый год Министерство здравоохранения НСО разрабатывает для больниц график госпитализаций в соответствии со специализацией детских больниц.
– Стандарты работы – стандартами. А профессиональное кредо у больницы и её специалистов есть?
– Безусловно. Например, у нас не принято перенаправлять пациентов в другое медучреждение. Мы стараемся тщательно разобраться в каждом клиническом случае. Поэтому в нашей больнице действует строгое внутреннее правило приёма детей в приёмном покое. Если дежурный врач в приёмном покое не может сам полностью разобраться в конкретном клиническом случае, он обязан позвать более опытного коллегу, коллег, узких специалистов и сообща с ними принять решение о постановке диагноза и госпитализации. Ведь клинические случаи, с которыми мы сталкиваемся, зачастую очень индивидуальны. А мы не можем отказать в помощи, если действительно можем и хотим помочь.
К тому же, не забывайте, кто является нашими пациентами – дети. Именно поэтому на практике всегда делаем больше, чем этого требуют от нас стандарты. Впрочем, работа детской больницы, в принципе, сама по себе отличается от работы любой клиники для взрослых.
– Больницы специализируются на определённых клинических случаях и диагнозах?
– Отчасти – да. К примеру, четвёртая детская принимает новорождённых, от года до трёх с пневмониями, третья специализируется на неврологии, пневмониях и инфекционных болезнях. Первая детская круглосуточно и ежедневно готова принять пациентов с острыми отравлениями, с особыми случаями из области нефрологии, урологии и нейрохирургии.
Также мы специализируемся на особых клинических случаях. Например, на ларинготрахеите, осложнённом ложным крупом, когда ребёнок не может дышать и вздохнуть, когда у него воспаляется подсвязочное пространство и голосовые связки. Чтобы данное заболевание было верно диагностировано, чтобы дети с этим диагнозом поступали именно к нам, мы работаем с поликлиниками и станциями скорой помощи, даём инструкции врачам, как распознать заболевание, что делать с пациентом.
Приказ Министерства по госпитализации, в свою очередь, жёстко регламентирует, когда, в какой день, в какие часы детские больницы принимают пациентов с теми или иными экстренными случаями. В соответствии с этим приказом мы формирует дежурные бригады.
– Помимо специализации, с какими клиническими случаями готова работать ваша больница? Какие отделения и специалисты есть в больнице?
– Мы работаем по различным медицинским профилям. В нашей больнице есть детские хирурги, неонатологи, нейрохирурги, эндокринологи, нефрологи, урологи, гастроэнтерологи, токсикологи, реаниматологи, анестезиологи, кардиологи, ревматологи и не только. По некоторым направлениям мы работаем едва ли не единственные в городе.
Например, детская нейрохирургия. У нас в городе действует нейрохирургический центр, но иногда ребёнка из этого центра везут к нам. Потому что у нас опыта работы больше с некоторыми диагнозами.
На базе нашей больнице нам удалось организовать эндокринологический центр, в котором работает школа диспансеризации. Мы учим мам и бабушек ухаживать за детьми с диагнозом «сахарный диабет», рассказываем им об образе жизни диабетика и учим жить с этим заболеванием.
Мы одни из немногих работаем с новорождёнными, оперируем даже однодневных малышей, выхаживаем недоношенных с массой тела не более 500 г. Ведь у нас не принято отфутболивать пациентов в другие больницы. Мы готовы принять всех.
– Вы внедряете новые методики при лечении различных заболеваний?
– Конечно, особенно если этого требует конкретный клинический случай. Так, к нам однажды в больницу поступил ребёнок, который из-за травмы головного мозга не мог сам дышать. Наши специалисты долго искали, как помочь пациенту и облегчить состояние, и нашли информацию об особой методике лечения. Самостоятельно её изучили.
Благодаря участию одного благотворительного фонда съездили в Германию в Мюнхен, прошли обучение и получили сертификат, а, приехав обратно, начали эту методику внедрять здесь на месте в нашей больнице. Мы, благодаря финансовой поддержке этого же фонда, купили специальное оборудование – дыхательный аппарат, и 5 человек в нашем штате были обучены работе с ним. Ребёнок лежал под этим аппаратом днём и ночью, и угроза остановки дыхания была снята. Два с половиной года пробыл у нас этот пациент и успешно завершил лечение. Несколько месяцев назад наших специалистов даже приглашали в Москву, чтобы они поделились опытом внедрения.
Уникальную методику используют на практике и наши эндоскописты – бужирование пищевода. Сегодня к нам поступает много детей с отравлениями прижигающими ядами, щелочью, предметами бытовой химии, ацетоном, керосином. В результате этих отравлений возникает эзофагит – воспаление слизистой оболочки пищевода. Если его не лечить определённым образом, ребёнок из-за рубцов пищевода не может глотать, в результате чего может потребоваться серьёзное хирургическое вмешательство. Чтобы этого избежать, необходимо каждые две недели на протяжении двух лет делать бужирование пищевода. Буж вводится только под наркозом, и сама процедура возможна только в стационаре. Эту методику эндоскописты и внедрили совместно с хирургами нашей больницы.
– С учётом данных условий работы чего не хватает вашей больнице?
– Нам не хватает площади. Больница растёт как медицинское учреждение во всех смыслах, а места не хватает. Хотя на самом деле больницу особо расширять некуда. Вернее, её, с одной стороны, надо расширять, а, с другой, делать это нецелесообразно. Ведь как в педиатрии: сегодня – пусто, мало пациентов, а завтра – коек не хватает, а, в среднем, по году – нормально, соответствует производительности больницы.
Но я всегда говорил, что Новосибирску не хватает крупной областной детской больницы на 500-700 коек. Во всех субъектах РФ, кроме Якутии, Адыгеи, Тывы и Новосибирской области, есть такие медицинские учреждения. В городе у нас всего три детских больницы на 300 коек, каждая работает с ограниченным набором профилей. Если больница будет больше, то и профилей, и специалистов у неё будет больше.
Что касается первой детской, то расширять надо, в первую очередь, инфекционное отделение. К нам со всего города везут детей, а у нас только одноэтажное здание площадью 300 кв. м, и зачастую всех принять для нас проблематично.
– Программа модернизации медицины смогла вам помочь?
– Программа модернизации 2011-2012 годов позволила нам решить многие проблемы относительно условий работы и содержания пациентов. Нам установили компьютерный томограф. На выделенные нам деньги мы смогли отремонтировать практически все помещения в больнице, провести капитальный ремонт инженерных систем. Конечно, хочется больше: усовершенствовать клиническую лабораторию, лабораторию нейрофизиологии, установить более современное оборудование, чтобы у пациентов было больше возможностей в отношении диагностики и лечения в нашей больнице.
Хотя самое главное – создать хорошие условия для пребывания пациентов. Для детской больницы это имеет огромное значение. Нельзя, чтобы инфекция имела возможность распространяться. По этой же причине, чтобы поддерживать санитарный режим на хорошем уровне, каждые три месяца мы меняем средства дезинфекции, чтобы бактерии не успевали привыкнуть к той химии, которую мы используем для этих целей.
– Трудности у детской больницы есть?
– Как и у всех – кадровые. Согласно штатному расписанию, в больнице должно работать 190 врачей, а работает 130. Первая детская укомплектована врачами только на 75-77%. Нам не хватает анестезиологов. В целом, специалисты уходят и, как правило, туда, где более высокие зарплаты. Хотя работать у нас интересно, всегда есть куда расти, развиваться как специалисту и оттачивать свою квалификацию. Только в стационаре можно увидеть динамику развития заболевания и хода лечения. Впрочем, сколько бы специалистов от нас не уходило, столько же к нам и приходит. Значит, больница продолжит свою работу в прежнем темпе несмотря ни на что.